...2020 год. Прошло уже сорок дней после смерти о. Амвросия (Юрасова), а я до сих пор очень сожалею, что так и не выбрался к нему. Со времен моей единственной встречи с отцом архимандритом, на которой я получил много ответов, у меня оставались еще и вопросы, которые возникли после той же встречи, и я очень хотел получить ответы, посетив старца. Но наше извечное «потом, еще успею» сыграло со мной злую шутку: я уже не смогу поговорить с о. Амвросием.
В 2015 г. мне позвонили из паломнической службы «Сретение» и предложили поехать бесплатно в поездку по святым местам России. Поскольку я являюсь настоятелем храма преподобного Серафима Саровского в Херсоне, а поездка предполагала трехдневное пребывание в Дивеево, я с радостью ухватился за это предложение, к тому же со мной изъявили желание поехать еще 10 человек из числа моих прихожан и из других храмов Херсонской епархии. За это организаторы бесплатно взяли в поездку еще и мою матушку.
Некоторые из моих знакомых (напомню — это был 2015 год) смотрели искоса на меня из-за этой поездки, а некоторые из «благочестивых» (как мне тогда казалось) христиан на мое предложение поехать с нами ответили: «Мы к Путину и Кириллу не поедем!» Однако я ехал ни к Путину, ни к Святейшему патриарху Кириллу, я ехал к Серафиму Саровскому, Сергию Радонежскому, Петру и Февронии Муромским, другим святым и святыням Церкви, предстоящая встреча с ними меня очень и очень вдохновляла.
Однако один пункт в программе меня немного удивлял – Иваново… Я просмотрел заранее программу поездки, просмотрел храмы и монастыри, где мы будем останавливаться, подготовил молитвы ко всем святым, к мощам которых мы совершим паломничество. Однако имена святых священномученика Владимира Введенского и блаженного Алексия Ёлнатского, чьи мощи покоились в Ивановском Введенском женском монастыре, где мы должны были остановиться, для меня ничего не говорили. Притом, заезжая в Иваново, мы делали довольно-таки внушительный круг.
В какой-то момент я спросил у руководительницы поездки Людмилы, с какой целью мы делаем такой круг, и она ответила, что мы едем в Иваново для встречи со старцем – о. Амвросием (Юрасовым).
Это не вызвало у меня особого воодушевления. Во-первых, я мало что знал об отце Амвросии, слышал, что он был духовником «Радонежа», это, пожалуй, и все, что о нем знал. Во-вторых, во время моего становления как священника по Церкви разлилась огромная и мутная волна лжестарчества, с некоторыми из лжестарцев столкнулся и я, потому относился к самому уже понятию «старец», прилагаемому к нынешним священникам или монахам, мягко говоря, с недоверием. Очень большим недоверием… Большим-большим недоверием…
С таким же недоверием я слушал информацию об отце архимандрите, которая звучала в автобусе от гида и от Людмилы (которые, как оказалось, старались в каждую поездку по России включить Иваново, чтобы паломники попали на исповедь к о. Амвросию), когда мы направлялись из Мурома в Иваново. Мне запомнилась одна история о прозорливости старца, когда он попросил духовное чадо на автомобиле поехать на вокзал встретить паломницу и описал ее приметы. Как оказалось, эта паломница очень давно имела нужду приехать к старцу, и вот она, наконец, собралась и приехала. Но главное в этой истории: она даже понятия не имела, что ее будут встречать, она не имела никакой связи со старцем, никому в Иваново не сообщала, когда и в чем она приедет, и о ее приезде о. Амвросий не мог никаким образом знать.
Все это я слушал со скепсисом, и мне представлялось, что в Иванове какой-то старенький священник будет говорить всяческие анахронизмы, пугать всех концом света, будут звучать апокалиптически-мракобесные высказывания и прочее.
Я даже стал немного опасаться, что если он уж такой прозорливый, то будет за мой скепсис перед всеми паломниками меня позорить, ведь до этого я имел опыт общения со лжестарцами и видел, как они грубо и по-хамски относились к своим адептам.
Потому я даже обрадовался, когда мы, приехав в монастырь, узнали, что старца там нет, он на скиту. Однако наши руководители были настроены решительно, и вот автобус направился на скит.
На скиту к нам вышел навстречу крепкий рослый батюшка, который напрочь опроверг мои понятия о старце как тщедушном, немощном старичке. Он выглядел моложе своих лет, и только огромная усталость, читающаяся в его глазах, выдавала, что он прожил за свою жизнь сотни, если не тысячи жизней, жизней своих духовных чад.
Он сразу же извинился за то, что у него выдался тяжелый день, он очень устал и исповедовать нашу группу (около 60 человек) не будет, однако постарается ответить на наши вопросы.
Беседа со старцем длилась часа полтора, все это время он бросал на меня очень внимательный взгляд, и я вдруг понял (атеистам это трудно объяснить, это происходит на духовном уровне), что о. Амвросий прекрасно знает, с каким настроением я сюда ехал. Мне стало вдвойне стыдно, что он, отвечая на вопросы, говорил вещи, с которыми я был полностью, стопроцентно согласен. Матушка мне позже сказала, что отец архимандрит доносил паломникам те же мысли, что я рассказывал в своих проповедях. Мне было стыдно за мои понятия о старцах как о тех, кто «говорит всяческие анахронизмы, пугает всех концом света, озвучивает апокалиптически-мракобесные высказывания».
И я все время ощущал этот ироничный и внимательный взгляд старца на меня. И сейчас его вижу…
Я писал видео, но… Это необъяснимо: все видео, которое я писал во время поездки, и сейчас можно просмотреть без всяких изъянов. Видео о том, как мы подходим к скиту, без изъянов, а вот видео нашей встречи затормозилось с момента, когда старец начал говорить. Тормознулась картинка, пропал звук, камера писала дальше, т. е. файл имеет тот вес, который соответствует полуторачасовой записи, но, увы, ничего увидеть и услышать невозможно.
Последнее, чем меня добил старец...
Когда он уже явно устал от нас, сказал, что будет завершать разговор. Но паломники засыпали его вопросами, теми вопросами, ответы на которые и хотят услышать многие от старцев – не о спасении души, а о ИНН и прочих признаках Апокалипсиса.
И о. Амвросий вдруг протянул в мою сторону руку и сказал: «А на эти вопросы вам ответит этот батюшка. Спрашивайте всё у него». А нужно сказать, что в поездке был еще один батюшка, старше меня и по возрасту, и по хиротонии, даже митрофорный. Но как раз наши взгляды на вопросы, заданные о. архимандриту, не совпадали: он был последователем взглядов, что ИНН и другие внешние атрибуты загонят человечество в ад, я же являлся и являюсь сторонником взглядов, что не внешнее, а внутреннее наполнение души погубит или спасет человека, что начертания на руке – это наши дела, а начертания на челе – это наши помыслы…
Когда мы из Иванова ехали к чудотворному Кресту в Годеново, я, набравшись смелости, сказал паломникам: «Никто из вас не сомневается в прозорливости о. Амвросия? Потому я выполню его поручение и отвечу на ваши вопросы так, как я это вижу и как я это понимаю».
Встреча с о. Амвросием произвела на меня неизгладимое впечатление. Все пять лет я собирался поехать к нему сам, без паломников и поговорить. Мне хотелось опять ощутить на себе его внимательный взгляд и рассказывать, рассказывать, рассказывать… А потом слушать…
Увы! Даже скончавшись, отец архимандрит дал мне урок: не оставляй на завтра то, что нужно сделать сегодня…
И еще. Умирая, батюшка сказал слова, которые последние лет десять были моим маркером: «За все нужно благодарить Господа».
Других слов он сказать и не мог.
Упокой, Господи, душу раба Твоего, архимандрита Амвросия! Помолись за нас, отче Амвросие…
