Но в 1983 году, на 1-й седмице Великого поста, приехали мы с друзьями в Жарки, и эта встреча состоялась. Когда батюшка с нами первый раз беседовал, знакомясь, он посмотрел на меня и поинтересовался: «А этого младенца как зовут?»
Тогда я, в 29 лет, впервые в жизни исповедовался. Смутно припоминаю, что в какой-то момент с меня градом пот полился. Батюшка участливо протянул мне полотенце: «Грехи с потом выходят, на вот, оботрись». Вообще, вот эта участливость, доброжелательная, без тени сарказма, хотя и с долей юмора, она у батюшки всегда присутствовала.
В том же году мы с женой приезжали в Жарки уже вместе, и батюшка нас обвенчал.
Когда я готовился первый раз в жизни приступить к Причастию, произошло искушение: накануне за трапезой на столе передо мной оказался стакан простокваши (поста не было, да и не все, кто был за трапезой, на следующий день намерены были причащаться), и я его зачем-то выпил. Утром я сообразил, что глупо поступил, и подошел к батюшке: мол, так и так, что делать-то теперь? Но он, уточнив, что это вот такая бестолковость, и немного подумав, накрыл меня епитрахилью и сказал, чтоб подходил к Чаше.
Батюшка много внимания уделял важности молитвы в духовной жизни. Когда я спросил его (в связи с «Откровенными рассказами странника»), зачем так много раз Иисусову молитву читать, он в ответ, как обычно, привел «примерчик»: видел ли я, как раньше трактора заводили такой ручкой изогнутой, которую надо было с большим усилием быстро провернуть? Ну вот с молитвой примерно также: сначала может понадобиться такое вот сверхусилие, а потом уж «само пойдет».
Самое главное – спасение души, часто повторял отец Амвросий. А это невозможно без покаяния, очищения души. Может быть, поэтому он не уделял очень много внимания перипетиям общественной жизни. Хотя, разумеется, на вопросы, так или иначе возникавшие у людей, всегда отвечал. Когда начались в обществе дискуссии о монархии, услышал от него, что, мол, нам вот сейчас ангела царем поставь – крылья обломают и перья повыдергают. Больной вопрос о гонениях на верующих для него вовсе не был «теоретическим»: он столкнулся с этим лично. Но у него не то что злобы, даже и обиды какой-то на коммунистов не было – ну, это они так, по недостатку ума, «по бестолковости» поступали по наущению бесов. И да, приходилось от него слышать, что, возможно, если бы коммунисты Церковь не гнали, и до сих пор бы, может быть, были при власти.
Интересно, что в проповедях, еще в советское время, он, когда перечислял гонителей, то ряд обычно выглядел так: Нерон, Диоклетиан (бывал еще «обобщенный» Максимиан) и сразу Хрущев. Иногда еще упоминался Ленин.
В 1990-м году по благословению батюшки Братство «Радонеж» открыло в Москве первую в России православную среднюю школу – Православную классическую гимназию «Радонеж» в Ясенево. А весной 1991 года в эфир вышло радио «Радонеж». И то, и другое стало возможным благодаря усилиям многих людей (Евгения Авдеенко, о. Алексия Сысоева, Виктора Саулкина, о. Дмитрия Смирнова, Галины Малининой, Валентины Питерской, Николая Бульчука и всех «радийщиков») – всем низкий поклон и огромная благодарность. Но, конечно, энергия и настойчивость (так сказать, «вижу цель, не вижу препятствий») Евгения Никифорова в исполнении благословения батюшки имели особенно большое значение.
В 1993-м с отцом Амвросием, его чадами и сестрами обители я участвовал в «плавании на кораблике» в Грецию. Тогда я впервые побывал на Святой Горе. Антипросоп Пантелеимонова монастыря отец Кирион (Ольховик) помог встретиться со старцем Паисием, впоследствии причисленным к лику святых. Батюшка беседовал со старцем о создающемся женском монастыре. Кто-то из нашей группы задал старцу вопрос по поводу «нового стиля» – тогда этот вопрос многих волновал, – мол, не является ли это основанием для разрыва общения с епископами. Старец очень живо отреагировал, дважды повторил слово «власфимия» (хула), характеризуя такое воззрение. На Афоне, надо заметить, «новый стиль» не приняли.
Был в этой поездке еще такой случай. Когда настало время возвращаться, вдруг выяснилось, что пропали все документы, авиабилеты, ну вот просто все. Уже скоро надо бы в аэропорт выезжать, а мы ищем пропажу, кораблик обыскиваем тщательно. Батюшка спокойно повторяет: ничего, ничего, не дергайтесь, все найдется, в самом неожиданном месте. Так и вышло. Нашли всё в мусорной корзине. Как-то вот выбросилось…
Проповеди отца Амвросия звучали в нашем эфире с первых месяцев вещания. Собственно, как раз желание, чтобы его проповедь была услышана людьми, и было одним из движущих мотивов при создании радиостанции. Батюшка стал регулярно приезжать и записывать ответы на вопросы, которые задавались в письмах слушателей. А года с 1995-го, кажется, когда у нас начались «прямые эфиры», отец Амвросий раз в месяц обязательно отвечал на вопросы слушателей, задаваемые уже не в письмах, а по телефону во время передачи. Продолжались эти встречи отца Амвросия со слушателями в прямом эфире до 2020 года, почти до самой его кончины. Часть ответов на вопросы вошла в его книгу «О вере и спасении».
Не могу здесь не вспомнить, в связи с этими книгами, еще один случай. В конце 90-х, приехав весной на дачу (зимой мы там не жили), мы обнаружили пришельца – немаленькую такую собаку. Ротвейлера. Ну, потеряшка, ясное дело, тощая, несчастная (как потом выяснилось, она до потери всякого контроля боялась выстрелов, видимо, так и потерялась). Никаких меток, клейма какого-нибудь, ошейника на ней не было. Жена довольно нервно отнеслась к ее появлению, да и я в общем-то тоже. Хотя собака всячески старалась выразить свое благожелательное к нам отношение. Я тогда спросил совета у батюшки, а он сказал, что ни в коем случае нельзя выгонять животное, она вам еще пользу принесет. И рассказал случай из своей жизни, который потом вошел во вторую, кажется, часть книги «О вере и спасении». Оказывается, в тяжелую зиму в землянку, где тогда жила семья Юрасовых, пришла голодная бездомная овчарка. И мама Саши Юрасова решила ее оставить, хотя большой семье иной раз самим просто нечего было есть.
Конечно, нам через такие испытания не пришлось проходить. Но пользу ротвейлер Лотта нашей семье принесла, хотя бы тем, что я с ней стал каждый день подолгу гулять в лесу. И очень нас любила. Потом она еще ездила с женой в детский гимназический лагерь при Оптиной пустыни – помогала охранять лагерь от нежелательных пришельцев. И очень беспокоилась, когда дети лезли купаться в озеро.
Отец Амвросий никогда не спорил. Если то, что он советовал, отвергалось, или хотя бы встречалось с сомнением, никогда не настаивал: ну, твоя воля, говорил. Правда, неоднократно напоминал, что «своя волюшка доводит до горюшка».
Всегда был очень ровным, спокойным, и часто повторял, что не надо раздражаться, сердиться. И сам всегда исполнял делом то, чему учил: за 37 лет ни разу я не видел, чтобы батюшка не то что вышел из себя, а хотя бы был в раздражении.
На могиле батюшки Амвросия во Введенском монастыре – его последнее наставление чадам: «Что Бог ни делает – всё к лучшему».
